Владимир Малявин:
воплощает неотразимую силу предустановленной гармонии.
Если считать дипломатию искусством говорить, не говоря, то китайцев нужно признать самыми преданными своему делу дипломатами.
Речь как стратегия и есть именование – всегда иносказательное – порядка, который,
как тональность музыкального произведения или стиль культуры,
преломляется во все обстоятельства мирового движения до последнего нюанса.
По-китайски его самоназвание означает, как известно, «Срединное государство», но середина, центр могут быть повсюду и притом всегда находятся внутри.
Китай в действительности складывается из нескольких концентрических кругов.
У него есть континентальное ядро (с большим разнообразием локальных укладов) и периферия в виде особых экономических зон на побережье, Гонконга и Макао, Тайваня, на континенте – Синьцзяна и Тибета.
У Китая есть внешний пояс – китайские общины Юго-Восточной Азии и, наконец, собственный глобализированный образ в виде разбросанных по миру чайнатунов – вестников «другого» и «внутреннего», альтернативного американскому глобализму социума.
имеющих своей материальной основой замкнутые семейные и квазисемейные организации.
Китай всегда открыт для сотрудничества при условии, что он будет определять тональность политической «гармонии» и устанавливать единство в разнообразии и, следовательно, владеть стратегической инициативой.
Да, товарооборот между Россией и Китаем до обидного мал, но в этом повинно, в первую очередь, состояние бизнеса, а также общий деловой и политический климат в нашей стране.
Пусть отечественные чиновники поинтересуются у иностранцев, легко ли им работать в России?
Со стратегией дело обстоит еще хуже, и опять-таки по вине невнятной, двусмысленной позиции российского правящего класса.
Так что России остается пока только дремать в объятиях китайской стратегии.
Объятьях ласковых, даже по-своему искренних, но уж слишком прагматичных.
Странная это любовь: ничего личного.
Китайской мысли чужды европейские оппозиции рационализма
и эмпиризма, духа и материи, даже субъекта и объекта.
Для китайцев власть не есть результат общественного договора или революционной чрезвычайщины, но, скорее,и эмпиризма, духа и материи, даже субъекта и объекта.
воплощает неотразимую силу предустановленной гармонии.
Если считать дипломатию искусством говорить, не говоря, то китайцев нужно признать самыми преданными своему делу дипломатами.
Речь как стратегия и есть именование – всегда иносказательное – порядка, который,
как тональность музыкального произведения или стиль культуры,
преломляется во все обстоятельства мирового движения до последнего нюанса.
Отсюда принципиальная неконфронтационность
политической позиции Китая, которая
отлично сочетается с формальным, но по природе символическим
ригоризмом мысли и действия.
Китай, как и Россия, в своем геополитическом бытии не имеет четких физических параметров.политической позиции Китая, которая
отлично сочетается с формальным, но по природе символическим
ригоризмом мысли и действия.
По-китайски его самоназвание означает, как известно, «Срединное государство», но середина, центр могут быть повсюду и притом всегда находятся внутри.
Китай в действительности складывается из нескольких концентрических кругов.
У него есть континентальное ядро (с большим разнообразием локальных укладов) и периферия в виде особых экономических зон на побережье, Гонконга и Макао, Тайваня, на континенте – Синьцзяна и Тибета.
У Китая есть внешний пояс – китайские общины Юго-Восточной Азии и, наконец, собственный глобализированный образ в виде разбросанных по миру чайнатунов – вестников «другого» и «внутреннего», альтернативного американскому глобализму социума.
Перспектива разрастания Китая в мировую империю
крайне маловероятна. Подлинный Китай, как сама власть в Китае,
сокрыт от внешнего мира
заботится почти исключительно о своем суеверенитете и глобализируется в виде сетевых сообществ,крайне маловероятна. Подлинный Китай, как сама власть в Китае,
сокрыт от внешнего мира
имеющих своей материальной основой замкнутые семейные и квазисемейные организации.
Китай всегда открыт для сотрудничества при условии, что он будет определять тональность политической «гармонии» и устанавливать единство в разнообразии и, следовательно, владеть стратегической инициативой.
Китай успешно применяет свою внешнеполитическую стратегию
и в отношении России. Лозунг «стратегического партнерства»
задал нужную тональность в русско-китайских отношениях,
а экономические связи между двумя странами определяются
практическими потребностями китайской стороны.
Китай обеспечил стратегически важные для него поставки сырья и вооружения, а остальное, в конце концов, не его проблема.и в отношении России. Лозунг «стратегического партнерства»
задал нужную тональность в русско-китайских отношениях,
а экономические связи между двумя странами определяются
практическими потребностями китайской стороны.
Да, товарооборот между Россией и Китаем до обидного мал, но в этом повинно, в первую очередь, состояние бизнеса, а также общий деловой и политический климат в нашей стране.
Пусть отечественные чиновники поинтересуются у иностранцев, легко ли им работать в России?
Со стратегией дело обстоит еще хуже, и опять-таки по вине невнятной, двусмысленной позиции российского правящего класса.
Так что России остается пока только дремать в объятиях китайской стратегии.
Объятьях ласковых, даже по-своему искренних, но уж слишком прагматичных.
Странная это любовь: ничего личного.
Комментариев нет:
Отправить комментарий